© 2014 Александра Алимовна СЕВЕН, Аноним
2014 — №2 (8)
Ключевые слова: эпилепсия, ксеноглоссия, глоссолалия, психическое расстройство, истерия, психоз, шизофрения, мономания, демономания, одержимость, бесоодержимость, бесы, изгнание злых духов, икота, кликушество, меряченье, порча, вселение духов, нечистые духи; экзорцизм, экзорцист, отчитка, Русская Православная Церковь, духовная помощь
Аннотация: В интервью (записано в Москве, в 2013 г.) священнослужитель Русской Православной Церкви, практикующий экзорцизм больше десяти лет, рассказывает о феномене одержимости в контексте православной культуры. Респондент характеризует проявления одержимости, основанные на наблюдениях из личной практики, и описывает методы духовной помощи людям, страдающим от данного «недуга».
Феномен одержимости, или «беснования», присутствовал в воззрениях Православной Церкви с момента ее становления на Руси и продолжает существовать в настоящее время. С точки зрения христианского учения, причина данного явления заключается во вторжении нематериальных сил зла в повседневную жизнь. По мнению Церкви, эти силы личностно представлены «деструктивными, паразитирующими на подлинном творчестве и склонными к обману персоналиями» – падшими духами, именуемыми в Священном Писании также нечистыми духами, духами злобы, бесами, демонами, согрешившими ангелами. Их целью является искажение духовного пути человеческой личности, соблазнение человека. «Попущением Промысла» зло входит в повседневную жизнь людей, в том числе, и в качестве такого явления, как одержимость, традиционно в народе обозначаемая также понятиями беснование и порча.
По свидетельству церковного историка В.В. Болотова, феномен одержимости был известен еще в ранних христианских общинах с иерархическим принципом священнослужения: «На одной ступени с лекторами стояли экзорцисты, обязанность которых состояла в чтении молитв над одержимыми и в надзоре над оглашенными» (Болотов1907–1918: 154). Это означает, что как само явление одержимости, так и элементы экзорцизма присутствовали в литургической жизни Церкви уже в начальный период ее развития.
На Руси, в среде раннего монашества, пустынников, проблеме противостояния злым духам и одержимости ими не уделялось такого пристального внимания, как на средневековом Западе: подробное описание инфернальных реалий не было свойственно подвижникам, которые были сосредоточены преимущественно на внутренних помыслах, борьбе со страстями и духовной жизни. В этом заключается основное отличие позиции православной Церкви в отношении бесоодержимости от позиции Церкви западной.
Вопрос о бесоодержимости был и остается в христианской Церкви дискуссионным. В продолжительной истории этого явления существовали различные точки зрения на его природу. Примером может послужить мнение прп. Иоанна Кассиана Римлянина о том, что нечистый дух «закрывает разумительные силы души», и это может быть спровоцировано лихорадкой, вином, болезнями, приходящими извне. Он отмечает, что в учении об одержимости злыми духами нет ничего удивительного, поскольку духи могут входить в общение друг с другом, равно как и люди, исходя из сходства их природы. Но полное овладение духом невозможно – душа не может стать вместилищем другого существа. Принципиальная точка зрения прп. Иоанна, по сути, заключается в том, что человек в состоянии беснования не совершает полностью чуждого ему, т.е. того, что в неосознаваемом или латентно выраженном варианте не было бы ему свойственно.
Характерно, что многовековая история христианства на Руси знает крайне мало примеров, сходных с западными «демонологическими эпидемиями». Русская Церковь не имела специального «ведомства» или отдельно назначаемых духовных лиц, в обязанности которых входило бы изгнание бесов. В первую очередь это было связано с позицией православной Церкви по отношению к умалишенным, выраженной в снисходительности к человеческой немощи, попечительстве и покровительстве (Белорусов 2002: 693–700). На причину отсутствия подобных «ведомств» и «должностей» существует также точка зрения А.А. Спасского, профессора Московской духовной Академии по кафедре истории Древней Церкви, доктора церковной истории. Его мнение заключается в том, что в период распространения христианства на Руси должность экзорциста не была известна в силу отсутствия самих установленных правил экзорцизма (Мельникова 2006: 220 –263). Каждый экзорцист использовал свою «методику». Тем не менее, о бесновании и бесноватых остались свидетельства в кормчих книгах, требниках и житиях, где упоминаются случаи о нападении нечистых духов на мирян и иноков. Первые упоминания о бесоодержимости содержатся в Киево-Печерском патерике (памятник XIII века). Случай бесоодержимости описывается и в «Житии протопопа Аввакума» (XVII век).
В настоящее время существуют различные позиции относительно данной проблемы. Часть представителей Церкви считают этот феномен реальным фактом духовной болезни, с которой необходимо бороться, другие же склоняются к тому, что так называемые одержимые – это люди, страдающие психическими заболеваниями, которых следует лечить в психиатрических больницах. Таким образом, чины и молитвы экзорцизма не встречают открытого запрета, однако в рамках церковного устройства по-прежнему не появляется отдельный институт, отвечающий за попечительство подобных страждущих, и не назначаются духовные лица, официально занимающиеся заклинанием нечистых духов, как это было ранее и существует в настоящее время в Римской Церкви.
Кроме того, насколько нам известно, граница между такими обозначениями как бесноватость и одержимость достаточно условна: с одной стороны, данные понятия традиционно считаются синонимичными (по мнению Церкви), с другой же стороны, они обладают принципиальными различиями.
Например, грекоязычная книжность ранней Церкви, которая стала основой древнерусской христианской демонологии, трактовала бесов как пороки, одолевающие людей (трактат преп. Нила Синайского «О восьми лукавых духах», см.: Преподобный Нил Постник б/г). В соответствии с такой позицией, «беснование» представляет собой победу пороков, а бесноватый человек – грешника, поддавшегося бесовским искушениям (пьянству, похоти, скупости и т.п.)
В наши дни взгляды на эту проблему представлены похожей точкой зрения. В 1994 году священником В. Емеличевым была написана работа «Одержимость и изгнание злых духов», в которой он указывает, в частности, на различие между одержимым и бесноватым человеком: «Сатана и бесы действуют на всех, а на некоторых с особой силой. Если это действие происходит снаружи, извне, можно говорить об одержимости. Те, в которых злые духи сидят внутри, называются бесноватыми» (Белорусов 2002: 693–700). Вероятно, вопрос об идентичности понятий одержимости и бесноватости требует более подробного изучения, особенно в церковных источниках.
Статья в «Большой российской энциклопедии» предлагает следующую характеристику понятия одержимости:
«Одержимость, психофизиологич. состояние, воспринимаемое как «вселение» в человека потусторонних сущностей – духов, демонов, бесов (ср. бесноватые – одержимые бесом в православии), джиннов, душ умерших и т.п. Важнейший признак О. – говорение от лица вселившихся сущностей и обретение одержимым черт характера, внешних проявлений качеств, якобы свойственных им. В разл. культурах, религиях и оккультно-мистических системах О. объясняется как следствие порчи или насылания злых духов либо наличием генетически наследованного или контагиозно приобретенного злого духа (ведовство). Различаются контакты с духами пассивные со стороны человека (неконтролируемая О.) и активные (контролируемая О.). Второй вариант О. более свойственен шаманизму, где представлены особые техники (в т.ч. с помощью галлюциногенов) целенаправленного вселения (инкорпорирования) духов божеств, шаманов-предков, священных мест. Однако и намеренное вселение не всегда бывает жёстко контролируемым шаманом (напр., шаманское целительство в Свазиленде.
Состояние О. характеризуется болезненными проявлениями (судороги, эпилептические припадки, галлюцинации, суицидальные и маниакальные идеи, кошмары, потеря сознания и др.), обретением необычных способностей (ксеноглоссия, глоссолалия, автописьмо, предвидение, телекинез, телепортация, левитация и др.), обсценным поведением, отторжением общепринятых религ. практик (невозможность находиться в храме, боязнь религ. атрибутов, богохульство, объявление себя пророком и др.). О. периодически (особенно в христианских странах в период Средневековья) принимала массовые формы, выливаясь в своего рода «психопатическую эпидемию религиозного характера» (В.М. Бехтерев) в разл. вариантах (в т.ч. эпидемии ликантропии); более всего это было свойственно женским коллективам (монахини в монастырях). В России групповые индуцированные нервно-психич. расстройства в форме О. принимали вид бесноватости, кликушества, меряченья, икоты и т.п. (особенно в приполярных широтах – т.н. полярная истерия). При нежелательных вариантах О. от неё старались избавиться с помощью магико-мистич. методов (изгнание духов и очищение в шаманизме, знахарстве, колдовстве), религ. экзорцизма, отчитки и др. Известны случаи запретов О. – Указ Петра I, не верившего в болезненную сущность О., о «розысках» в отношении кликуш. В традиц. обществах предпринимались меры профилактики О. с помощью спец. календарно приуроченных ритуалов (напр., у северных народов перед началом полярной ночи), во время которых могло имитироваться состояние О.
О. вызывает неоднозначные оценки монотеистич. религий. В психологии преобладает гипотеза К.-Г. Юнга об О. как влиянии на личность коллективного бессознательного. О. связывается со спонтанным возникновением различных вариантов изменённых состояний сознания и их целенаправленным использованием (шаманизм). В психиатрии О. считается частным случаем психич. расстройства, при котором выявляются признаки истерии, психоза, маниакального синдрома, мономании (демономании), эпилепсии, шизофрении и др. Согласно МБК-10 (Международной классификации болезней десятого пересмотра, 1989), О. соотносится с шизофренией, психотическими или органическими расстройствами, состояниями, вызванными контузией или интоксикацией» (Харитонова 2013: 686).
Из вышеприведенной статьи видно, что данное явление требует комплексного исследования, в том числе с позиции медицинской антропологии. Интердисциплинарный подход позволит рассмотреть указанный феномен как с антропологического, так и с медицинского ракурса. Стоит, как нам кажется, отметить, что в российской психиатрии одержимость уже изучалась профессором В.Э. Пашковским и была отнесена им к расстройству, связанному с так называемым религиозно-архаическим бредом (Пашковский 2006).
Помимо современных исследований В.Э. Пашковского, как уже упоминалось выше, исторический обзор наиболее известных проявлений одержимости осуществил академик В.М. Бехтерев в своей работе 1908 г. «Внушение и его роль в общественной жизни». Он трактовал подобные проявления как психические эпидемии, основанные на самовнушении о вселении Дьявола в тело, и распространяющиеся как массовая истерия (Бехтерев 2008).
Укажем также на точку зрения доктора медицины Н.В. Краинского, высказанную в монографии «Порча, кликуши и бесноватые» (1900). Будучи директором Колмовской психиатрической больницы, Н.В. Краинский имел возможность обследовать подобных пациентов, наблюдать их, выявлять особенности и вероятные причины заболевания. Ценным замечанием в его монографии, в частности, выглядит следующее, поясняющее различие между кликушами, бесноватыми и одержимыми: «Хотя кликуши и народ убеждены, что порча происходит от вселения в них бесов, но самое представление о чертях очень смутное, и никто не дает себе в том ясного отчета. В русской демонологии следует различать две группы этого явления. С одной стороны, учение о порче как таковой, без посредства влияния черта. В таких случаях болезнь одного лица – обыкновенно нервная, реже внутренняя, приписывается влиянию другого, которого и обвиняют в причинении ему болезни со злым умыслом. Главную роль играет лицо, испортившее больного, – предполагаемый колдун или чародей. Часто это враг больного вследствие бывших между ними раньше столкновений, иногда же просто обвинение падает на данное лицо случайно, без достаточных оснований (физические особенности, образ жизни и занятий мнимого колдуна).
Другая форма — это приписывание болезни влияние вселившегося в больного беca без посредства колдуна. Это чистая форма одержимости, бесноватости, без порчи, хотя народная молва и называет oбе формы порчею. Такие больные не обвиняют никого в колдовстве. Их болезнь имеет в основе главным образом религиозные верования и припадки по времени и месту приурочены главным образом к церковным богослужениям.
Вообще народ приравнивает кликуш к бесноватым и основывает веру в кликуш на священном писании» (Краинский 1900: 214–215).
Заметим, что, насколько нам известно, окончательного разделения кликуш, бесноватых, порченых и одержимых в антропологии пока не существует. Обосновывается это, по всей видимости, разнообразием научных трактовок данного явления, взглядами исследователей на его природу, различием проявлений. Этот вопрос требует более детального изучения, и будет нами рассматриваться в дальнейшем. В настоящем интервью мы сконцентрируем наше внимание на одержимости в православной культуре*.
* * * * *
Александра Севен беседует с Анонимом-священнослужителем
А.С.: Что такое экзорцизм с богословской точки зрения?
А.: Это изгнание нечистых духов. Экзорцизм так и переводится – изгнание нечистых духов. Это явление связано с тем, что у многих людей появляются некоторые заболевания духовного свойства. Им становится плохо в церкви, в храме: они падают в обморок, их тошнит, они начинают говорить всякие нечленораздельные слова, междометия, мычать, кукарекать. То есть ведут себя шумно, неадекватно. И бывают многие другие отклонения от обычного поведения человека. Это свидетельство о том, что человек заболел духовной болезнью, в нем дух нечистый. И требуется специальный церковный чин, который называется «От нечистых духов».
Чинов у нас несколько. Один большой, 17-го века, он очень редко используется. Другой небольшой, он называется «От чародеяний и нечистых духов». (Используется) когда кто колдует (это я перевожу на русский язык: чародеяние – это такое колдовство), кто посылает нечистых духов специально с такой целью – навредить человеку. Этот чин тоже 17-го века, но он в ходу, очень часто используется, постоянно, потому что он небольшой. Там три молитвы, Евангелие, там Псалом небольшой, минут пятнадцать-двадцать где-то идет. Его многие используют, потому что он не очень обременителен. Если над каждым человеком даже читать, а там очередь, например, несколько человек, то уже это несколько часов надо будет заниматься такими людьми. Но бывает: собирают их, несколько человек, и читают одну молитву, этот чин. Затем есть еще другой чин, третий, который называется «Молитвы врачевские» и «От нечистых духов». Названия я Вам потом прочитаю полностью, чтобы Вы знали эти все три чина. Просто я говорю общий смысл молитв. Это «От непонятных болезней и от нечистых духов», такой чин. Он из Сербии произошел, но, может, можно как-то найти, откуда происхождение этого чина. Потому что там, в этом чине врачебных молитв очень интересное представление о болезни. Мы потом по тексту разберем, посмотрим. Вот эти три чина, или даже два чина, постоянно используются при экзорцизме в православной Церкви.
А.С.: Много священников это делают?
А.: Священников немного, я не могу сказать, что знаю всех, нет, конечно, их не настолько мало, чтобы знать их в лицо. Но читаются эти молитвы не всеми, потому что многие их боятся, священники, что на них падет какое-то наказание, за какие-то их грехи в жизни. Я не могу сказать, что это суеверие. Другие считают, что это вообще ерунда все, и это (одержимые, – А.С.) психически больные, которым почему-то плохо в церкви. Есть разные, такие, скептически относящиеся священники, которые сказали, что это все ерунда, никакого экзорцизма нету, это вы дурите головы людям. Ну, я вот уже по своему опыту (я больше десяти лет занимаюсь этими чинами) могу сказать, что это совсем не так. Было много-много случаев, совершенно необъяснимых, и которые, в общем-то, лечились этими молитвами. Там дети, например, маленькие. Буквально несколько молитв – и уже родители спокойны, что ребенок возвращается в нормальное состояние, а так он постоянно плачет, например, или заикается. Это типа испуга, знаете такое? Если мы будем сравнивать, то эти народные названия разные… испуг, сглаз там, и так далее… Мы это не классифицируем, потому что нам просто иногда интересно, откуда это пошло. Но это только для себя мы такие выводы делаем, наблюдения, что ли. Потому что больные все разные: некоторые очень долго лечатся, некоторые не так долго, некоторые быстро. Дети быстрее всего. Причем дети бывают разные – и маленькие, которые до годика, есть и побольше, но уже послешкольного возраста редко, очень редко. У подростков бывает довольно часто, тоже с чем-то связанное. Ну, а потом взрослые. Разные, разные случаи… Но преобладают (среди страдающих, – А.С.) женщины. Почему – тоже не могу сказать. Наверное, тоже есть какой-то момент. Есть такое представление, что женщины более эмоциональны, и у них по-другому устроено сознание, и они как-то вот… более доступны для нечистых сил.
А.С.: Нестабильность психики, возможно?
А.: Ну, трудно сказать… Научные вполне объяснения, они не такие, как сказать… как народные. Народ вообще ничего не говорит на этот счет. Мужчины (страждущие, – А.С.) тоже бывают. Причем приходят даже клиенты психиатрических клиник. Когда им врач-психиатр, например, говорит: «О-о-о, сходите-ка лучше в церковь. Что-то это не наше». Вот такие люди тоже приходят.
А.С.: Хорошо все-таки, когда медицина понимает, где корректнее больному обратиться к другим специалистам.
А.: Опытный психиатр – да… Психиатрия – это же опытная очень сфера медицины, в которой теории нет особенно никакой. Она прикладного свойства. Так, (если есть, – А.С.) новые открытия: а-а-а, ну, сейчас сделаем, сейчас сделаем теорию (смеется).
Вот так. Вот такое состояние экзорцизма сейчас. У католиков – своя история. Есть два католических священника (известных интервьюируемому, – А.С.).
Они говорят по-русски хорошо. Живут в России. Они тоже экзорцизмом занимаются, но у них там юридически тоньше. Они должны иметь письменное разрешение. И у них там как-то больше этого, судя по фильмам… Вы фильмы-то видели про экзорцизм, я надеюсь?
А.С.: Массовые – да.
А.: «Изгоняющий дьявола», да? Самый известный фильм. Семьдесят четвертого года. Он более такой… (касательно не сюжета, а таких моментов) он более дотошный. Семьдесят четвертого года фильм Фридкина, в главной роли Макс фон Зюдов, такой известный артист шведский, он там играет этого экзорциста. А уже продолжение – это несусветная ерунда, полная. Там уже клюква такая в сахаре. А вот этот фильм более-менее интересный. Но много, конечно, очень много спекуляций на эту тему коммерческих…
А.С.: Ну, как и во всем.
А.: Да, да. Наблюдения они использовали, в общем-то, документальные.
А.С.: То есть они использовали какие-то источники или они общались с экзорцистами?
А.: Что-то они использовали при написании сценария, это точно. Там даже роман какой-то… Ну, это не сильно засекреченные сведения.
А.С.: Я просто считала, что это довольно, так скажем, не обсуждаемая тема в христианской церкви.
А.: Да, это верно. Потому что, во-первых, это частная жизнь, личная (жизнь, – А.С.) людей, это их трагедии, по сути дела. Часто они не вылечиваются. Поэтому никто не хочет обсуждать, естественно. А священники находятся под обстрелом, зачем им эта огласка ненужная? Болезни очень тяжелые, им тоже какая-то часть груза ложится, эмоционально хотя бы даже на них.
А.С.: Неудивительно. Я думаю, надо обладать достаточно крепкой психикой и очень глубокой верой для того, чтобы этим заниматься.
А.: Чтобы выжить. Но у них (у католиков, – А.С.), говорю, там чины другие, более длительные, поэтому я вот совсем не в курсе. Не могу сказать и даже сравнить не могу этот чин. Но, может быть, можно, поговоривши с нашими коллегами-испанцами… Они могут Вам и тексты дать, а что? Там не то, что касается внутрицерковной дисциплины, естественно, а тексты вполне конкретные. Какие-то случаи из практики тоже (могут рассказать, – А.С.).
А.С.: А Вы можете мне пояснить: во-первых, про нечистых духов… Что считается нечистыми духами – бесы, демоны, Дьявол, я так понимаю?
А.: Это все одно и то же. Бес (Мифы… 1987: 169-170), демон (Мифы… 1987: 366–367), Дьявол (Мифы… 1987: 416–417) – это названия нечистых духов – падших, так сказать, ангелов. Это все разные слова, но они все равно объединяются. Падшие силы. Ангельские силы – это служебные, так сказать, силы, которые Богу помогают в управлении миром. А часть сил этих отпала от Бога и стала темными, или падшими. Их называют бесами. Это ангельские силы. Ангелы – это те умные создания, которые имеют особые, духовные, что ли, тела. Они имеют ум, в первую очередь, и поэтому могут сообщаться каким-то образом с человеком. Но полный доступ к нему запрещен, невозможен. Однако частичный доступ они имеют. Поэтому они вредят человеку и совращают его. Поэтому они могут им владеть, но, опять же, только частично.
А.С.: Только частично?
А.: Да. То есть, убить они его не могут. Вернее, они могут – путем склонения, так сказать, к самоубийству… Ну, разные бывают. А убить – нет. Они им владеют, но до определенной степени. Почему вот «овладел мною бес» говорят? Можно ведь по-разному сказать. Что просто у меня греховная какая-то мысль появилась – тоже «овладение бесом». А овладение бесом, если уж говорить, как болезнь – это связанный как бы уже (человек, – А.С.). Человек как бы связан, борьба ему уже ничего не приносит, он действует уже по сценарию бесовскому. Он может мучиться, но… временами отключаться, то есть это наваждение заканчивается, и он обратно приходит в себя. Вот такими моментами впадает опять в состояние одержимости. Это «одержимость» еще называется. Потом обратно. Совершает какие-то там поступки, обратно становится (нормальным, – А.С.).
А.С.: Термины «бесноватость» и «одержимость» – это два идентичных понятия?
А.: Может быть, почти что (идентичны, – А.С.). Они похожи. То есть, одержимость все-таки сильнее. Это более сильное состояние. Потому что «бесноватый» – можно так сказать в каком-то таком понимании обыденном: «забесновался» – ты просто, так сказать, несешь какую-то чушь. А вот если «забесновался» по-настоящему… То есть, где-то они сходны: одержал тебя бес. Ты действуешь по его указке. Ты, значит, поступаешь, как бес. «Одержимость» – это когда полностью овладевает им страсть, какое-то такое желание, которое он не хотел бы делать никогда. Это одержимость. И это бывает даже не аффект, а еще сильнее. Какое-то состояние…
А.С.: Отсутствие собственной воли?
А.: Воли, да. Воля полностью подавляется. Как же это называется… научным термином… компульсивное поведение, да. Но это все психиатрия.
А.С.: Я слышала, что в церкви подразделяют людей на полностью одержимых, и частично. Частично – это когда человек еще может как-то себя контролировать, а полностью – когда человек вообще не в состоянии это контролировать.
А.: Ну, я таких даже никогда не встречал – чтобы он полностью вообще ничего не мог контролировать. Я думаю, что все-таки таких нет. То есть, если он полностью одержимый, то таких, как написано в Евангелии, держали на цепях и вообще никуда не выпускали. Если представить себе такого человека, он просто не может быть в открытом общественном пространстве. А если он одержим частично, то какие-то состояния нападают на него. Новолуние там есть, или в полнолуние еще бывает… Вот интересно, приходила как-то к нам старушка, все просила за нее молитвы читать. Ну, я только начинаю читать, она сначала: «Ой, – там, – здравствуйте»; тра-та-та… потом – впадание: закатываются глаза, и она начинает говорить как-то странно. Вот видно, что она в каком-то миру таком пребывает. Так что как это понять – совершенно (неясно, – А.С.)… Но это не все, это только некоторые так. Прямо впадает в какое-то состояние. Потом, значит, я все прочитал, окропляю водой, она: «Ах, ой!» – обратно возвращается в себя, говорит нормально. А до этого начинает… у нее голос меняется, и она говорит там: «Уй-ду, уй-ду, уй-дой, уй-ду, уй-ду, уй-ду!», – вот такое как бы заклинание… Ну, не заклинание, какие-то автоматические слова, которые она, в общем, не собирается говорить. Вот некоторая иллюстрация такая.
А.С.: Значит, в этот момент из нее «говорил бес»?
А.: Да. Некая какая-то сила говорила. Какое-то измененное состояние, она впадает в это измененное состояние. Если это можно назвать измененным состоянием, – я не знаю.
А.С.: Я еще встречала точку зрения (не уверена в том, насколько она правдива), что любая зависимость – наркотическая, алкогольная, игровая, тоже считается одержимостью. Но я не уверена в ее правильности.
А.: Я тоже думаю, что это бред. Нет. Это разные вещи совершенно. Это разделяется. Да, обыденное народное сознание связывает все, потому что то, что отличается от какой-то адекватности – все это «одержимость». Это же тоже ерунда. Одержимость – это дух определенный. Именно дух. Как бы некое сознание навязываемое, понимаете? Некое влияние потустороннее, что ли, или из другого какого-то мира. Ну, не знаю, как еще… чуждое! Чуждое этому человеку, насильственное.
А тут никакой насильственности нет. Человек сам, так сказать, эксплуатирует свои слабости. И потом, конечно, он становится от этого зависим. И никакие эти молитвы (не помогут, – А.С.), они совсем не для этого. Они не помогут. Тут нет личного духа никакого – духа игры, или наркотика, или алкоголя. Это представление ошибочное, что у алкоголя есть некий спирит, дух. Ну, какой там «дух»? Отравление, и все.
А.С.: А можно ли это рассматривать как то, что бес искушает человека на такие поступки, человек поддается, а впоследствии бесу им легче завладеть?
А.: Можно. Но все равно это не подавление человека. Человек действует самостоятельно. Он, конечно, поступает страстно, может быть, по страсти и так далее, несвободно, но несвобода это та, которую он контролирует все равно. Поэтому никак нельзя рассматривать это как бесноватость, одержимость тем более. Да, бесы могут так действовать, но это уже такое влияние… как сказать, обычной духовной борьбы.
А.С.: А душевнобольные? Среди Ваших пациентов были ли душевнобольные люди, и считается ли это одержимостью в каких-то определенных случаях?
А.: Нет, не считается. Но если они в пограничную какую-то попадают ситуацию, где можно сказать, что непонятно, то ли это душевная болезнь, то ли одержимость, тогда мы просто проверяем их, насколько они реагируют на эти молитвы. Это сразу видно. Человек начинает раскачиваться, или зевать, или икать. Какое-то проявление есть обязательно. Если нет, но он мне говорит: «Ой, я чувствовал, что у меня такая буря была внутри, что хотел сбежать!» – я понимаю, что тоже какой-то есть отклик. Если нет отклика – то нет ничего. Потому что все это, знаете, практическая вещь. Человеку легче после этих моментов – значит, есть эффект.
А.С.: Вы не могли бы рассказать, если это вообще возможно, как происходит непосредственно ритуал изгнания? Отчитывание молитвами?
А.: Ну, не отчитывание. Отчитывание – это такое народное название, а мы просто совершаем чин молитв, начальные молитвы, а потом те молитвы, которые там выписаны, Псалом, и молитвы заклинательные, и так далее. Но заклинательные молитвы у нас на злых духов производятся и не только в этом чине, у нас в чине Крещения есть заклинательные молитвы от злых духов. Есть еще, кстати, специально, отдельно заклинательные молитвы от нечистых духов, несколько вариантов. Очень много. Пять или шесть, наверное.
А.С.: Поясните, пожалуйста, что такое заклинательные молитвы.
А.: Именем Божием заклинается злой дух: «Я тебя заклинаю именем Божием (таким-то)». Тэ-тэ-тэ… Это как бы обращение к злому духу с запрещением ему действовать на человека.
А.С.: Это как подавление его именем Божьим?
А.: Ну, не подавление, а связывание. Связыванием, отгнанием. Мы вот такого типа заклинания используем как запрещение действовать на этого человека. Прямо там пишется «Запрещательные» или «заклинательные», но «заклинательные» не в смысле «проклятье». Требник говорит: «Заклинаю тебя, душе нечистый» (нечистый дух). Ну, разные. Вы посмотрите тексты и увидите. Вы же по-славянски чуть-чуть понимаете, да?
А.С.: Да.
А.: Так что там прямо по тексту можно сделать анализ. И Вы можете, если хотите. Потом покажите, какие выводы сделали на основании текста. Вдруг они будут немного с перебором, так сказать. Потому что всегда научно лучше не добрать, надо все-таки учесть эмоциональную сторону подхода. А логический анализ текста вывести вполне можно, но тут стóит просто какую-то культурную базу соблюсти. Культурную традицию. Может быть, она имеет под этими словами другое значение. Это можно.
А.С.: Насколько я поняла, во время ритуала Вы святой водой еще обрызгиваете человека?
А.: Да, и кадим ладаном обязательно. Не во всех случаях. Где указано, там кадим ладаном. Считается, что отгоняет нечистого духа и вода святая, и ладан.
А.С.: Используется и то, и другое, насколько я понимаю, в сложных случаях?
А.: Трудно сказать. Там (в церковных текстах, – А.С.) написано все. Мы же не сами придумываем. Да, прямо в тексте указание, что здесь кадим, здесь кадить надо, здесь окроплять святой водой. Все. Мы сами ничего не придумываем. Потому что это – церковный чин. Зачем нам что-то добавлять, если там уже устоявшаяся такая практика, она (освящена церковным начальством), для нас это все – указание.
А.С.: Как выбирается молитва для конкретного человека?
А.: Не выбирается. Общий всем чин читается. Иногда бывает, мы что-то выбираем, но исключительно по ситуации. Бывает, что варианты есть другие. Бывает не человек одержим, а дом. Здание, в котором тяжело жить, плохо находиться, (люди, – А.С.) испытывают кошмары. Таких случаев хватает, очень часто обращаются люди. И нужна заклинательная молитва над местом. Над местом, не над человеком. Но она схожего плана, такого же, похожего. Однако там даже не упоминается человек. Просто приходит священник на это место, произносит этот чин, кадит и окропляет водой. То есть, по сути дела, у нас же в христианстве значится, что человек – это храм Святого Духа. И тут место – это тоже некой такой храм. И человек, над которым проводится ритуал, тоже как здание, только обладающее сознанием. А вот это обычное здание, которое мы тоже освящаем специальным образом. Не всякий священник будет это делать. Но некоторые это знают и идут на это. Ну, а что? Вот ко мне тоже очень часто обращаются. Но не чаще тех случаев, когда больные сами идут. Примерно раз пять-шесть в год я езжу на место. Я никакого следствия не веду. Я просто должен понять, не в сознании ли это у человека, является ли это в некотором смысле реальностью? А так, если они мне просто что-то выдумывают, – ну, зачем? Я буду там выглядеть смешно, приеду, дурачить-то зачем кого? А если они действительно говорят, или несколько человек говорят, что вот у нас тут стуки или там звуки какие-то, или еще что-то: запах, кошмары, – едем и освящаем обязательно.
А.С.: Что в этом случае живет в здании?
А.: Дух. Конечно, а как же. Какой-то дух, с чем-то связанный. Трудно сказать. Тут опять же говорю: мы следствия не делаем никакого, чтобы доложить начальству или там прочим, нет. У нас ведь, если говорить богословски, нет специальной теории злых духов. Я уже рассказывал, беседовали мы с другими антропологами. Она очень сложна, эта ангелология, демонология. Очень сложна, и больше имеет архаические заимствования, но у нее нету строгой регламентации, что вот так, этак и этак. В учебниках ничего нет про это. Есть общие такие представления, и все. А что там за бесы, какие они, какие у них имена – это католики очень любят разбираться. У них есть эти учебники. У нас такого нет. Потому что нету никаких таких ссылок ни на святых отцов, ни на постановления Соборов церковных, которые говорят о том, что бесы такие, такие и такие, что у них там, как они действуют, и прочее. Нет никакой теории. Есть заимствования. В первую очередь, из иудаизма. А там, в иудаизме, интересно. Иудаизм разный же бывает. Есть древний иудаизм, античный, а есть более поздний, который занялся вот такими исследованиями, что ли. И эта часть представлений иудаистских проникла в христианство. Разным образом причем. Через какие-то фольклорные моменты. Христианство на это смотрит, в общем-то, с опаской. Потому что – ну, какой фольклор, что за фольклор… А вот напрямую, через жития святых, через предания церковные это тоже пробирается. Например, вид демонов, как они выглядят, и так далее, многое очень. Фольклор же очень богатый на этот счет. Может быть разный. Поэтому надо уже подбирать источники.
Я уже говорил одному исследователю, – есть сейчас, и демонологией занимается иудейской один исследователь, на русском он пишет. Он работает в Америке, зовут Андрей Орлов. У меня книжки эти есть, если интересно. Но это такая тема, которой можно всю жизнь посвятить. Да, да, с ней, серьезно, очень интересно! Она – на таком сплаве наук. Есть у нас и некоторые антропологи, которые занимаются. Я сейчас не могу вспомнить фамилию, мужик один занимается, но он больше ездит – опрашивает, значит, по деревням, как это они представляют себе все темные силы и так далее, в каждом селе. Ну, там ездит по Уралу, по Сибири, где-то по таким… в коренных местах. Вот он даже работу пишет, по-моему, докторскую. Или кандидатскую. Но это больше в представлениях фольклорных. С христианством тоже оно пересекается, но больше фольклорная (тема, – А.С.). А богословски… это тема такая… мутная. Поэтому вот я и говорю, что никто не хочет публичности. У нас нет базы даже богословской на многие моменты. Как это объяснить. Но мы не объясняем никак, потому что это практическая часть, да, она не объясняется абсолютно. Мы – практики. Видим, что человеку нужна помощь, можем помочь – мы помогаем. Все. Понимаете, да? То есть что теоретических работ – это точно, нету. Потому она табуируется из-за того, чтобы не привлекать внимания массового и бульварного. Чтоб не было этих разговоров бесконечных, потому что навредит людям всем. Вот куда это все – их страдания, болезни вытаскивать на бульварную… ну, и для чего? Не нужно. Это же люди страдают, и очень сильно, тяжело страдает вся семья. Я сколько видел случаев. Были случаи – люди умирали. И что?..
А.С.: От одержимости?
А.: Да. То есть, такие вещи странные…
А.С.: Это настолько бес портит тело человека?
А.: Трудно сказать. Да дело даже… Да, как-то вот у меня больной умер после вычитки. Не сразу, через двадцать минут. Но она была уже никакая. Просто никакая. Еле жива. Женщина лет сорока пяти. Но она уже ходить не могла. Они ее притащили, она не ходила просто, и не говорила уже ничего. Так, что-то только мычала, не поймешь, что. И потом они меня благодарили: «Ой, спасибо, батюшка, она хоть умерла, потому что мы не знали, что с ней делать, она не умирает, измучила нас за десять лет, ужас…»
А.С.: Тут можно рассматривать вариант…
А.: Как освобождение некое. Ну, несомненно, ей как бы… лучше стало. Она ушла. Причем спокойно. Умерла, и все.
А.С.: Можно рассматривать вариант того, что физических сил своих у нее уже не оставалось, и держал ее бес?
А.: Да, конечно. Он вышел, и все, и ее уже, так сказать…
А.С.: И эта болезнь продолжалась у нее десять лет?
А.: Ну да, может, и больше. Это они мне говорили – десять лет. Очень часто это связано с какими-то событиями в жизни. Очень часто с абортами у женщин. Поэтому тут трудно сказать… Я не могу даже никаких выводов делать. Но что-то такое, знаете… или с какими-то таким… колдовством… тоже очень много. Если женщины сами колдуют или обращаются к колдунам и долго в этом котле варятся. Просто так ничего не бывает.
А.С.: Насколько я знаю, у колдунов есть такое понятие, как подселение беса?
А.: Да, да. Ну, вот я Вам говорю, что тема эта не обсуждаемая. У нас и поговорить не с кем на эту тему. Я имею в виду, с нашими же священниками. И никто не будет разговаривать на эту тему. Это тоже из области народных представлений, и все. У нас это никак не комментируется, литературы нет на этот счет. Можно поговорить с католиками. У них-то как раз довольно… то есть, у них общества свои есть, сообщества есть экзорцистов. Но обычно этим уже такие священники в возрасте занимаются, которым нечего терять.
А.С.: Как понимать «нечего терять»?
А.: Когда у тебя призвание – помогать людям. Не репутацию. Просто они уже к жизни относятся спокойно, так сказать, все прожили и вот уже спокойны. Но это некое призвание тоже. Там же надо и некое мужество, и интерес к самому человеку – болезни, много всего.
А.С.: Я еще слышала, что если не при церквях отчитывать, то есть так называемые «чистые старцы», к которым тоже водят…
А.: Водят, да. Но они вычитом не занимаются точно, они могут даже… как сказать… как-то по-своему это все делать. Но тут у нас и старцев-то немного. Не знаю… И поэтому они могут просто сказать, что, например, этого человека (лечить) не будут, а куда идти? К кому обратиться? Могут послать точно также. Потому что они прикрывают исцеление человека каким-то случаем. Ну, чтобы потом не говорили, что он кого-то исцелил – (иначе, – А.С.) будут за ним бегать толпы народу.
А.С.: А как выбирается экзорцист? Или он никак не выбирается, это просто акт доброй воли?
А.: Не-не, он в некотором смысле выбирается, да. Ну, это спонтанно, что ли, как-то получается…. Но, несомненно, он должен получить некое разрешение. От начальства получить церковного. В данном случае у меня это был настоятель монастыря, он меня благословил.
А.С.: Как это с Вами происходило?
А.: На них не готовятся, нет никаких курсов таких. Как-то так случается. Подбирается такой священник, который мог бы, и – «Давай-ка ты будешь этим заниматься». И все.
А.С.: И никак не поясняется, как подбирается, по какому принципу?
А.: Нет, тут не то что… Он не назначается так, что «Вот ты будешь!». Он говорит: «Я не буду»; например: «Я боюсь». Его уважают, никто насильно заставлять не будет. Будешь, – ну, хорошо. Он соглашается, и все.
А.С.: Наверное, человека подбирают и по духовным качествам… и по психике.
А.: Да, да. По многим таким моментам. Человек спокойный, например, в возрасте. Нельзя молодого ни в коем случае. Может быть лет 35–40, но такого, чтобы он был не очень взрывной. Надо терпеливого человека, который слегка медлительный такой… ну, и так далее. А иначе он сгорит быстро. И все на этом. Если он так будет реагировать резко, эмоционально, он выгорит, и все.
А.С.: Соответственно, когда выбирается человек, он каким-то образом готовится? Ему даются молитвы…
А.: Да ну, там готовиться сильно не надо – вот тебе сборник, занимайся. Приходит. К нам приходил раз в неделю, у нас был день, и все.
А.С.: А пост? Какая-то определенная подготовка?
А.: Для тех, кто приходит-то, да. Им лучше поститься, потому что постом и молитвами изгоняются злые духи. Это в Евангелии написано. Поэтому пост – это им тоже рекомендуется. Самим молиться и поститься. Люди разные. Некоторые ждут прямо исцеления тут же, сейчас. А некоторые нацелены на долгое время, чтобы самим как-то помочь молитвам действовать на них, правильно ведь? Это же непросто. Как в медицине.
А.С.: Можно ли попросить Вас поподробнее рассказать о Вашей практике?
А.: А что Вас интересует, какие примеры?
А.С.: Меня интересуют люди, как у них проявляется, если можно так выразиться, симптоматика явления, и чем может характеризоваться у Ваших пациентов данное состояние.
А.: Начнем с небольших проявлений. Это зевание и икота. Икота тоже бывает разная – маленькая и большая. Бывает, человек издает разные животные звуки, хрюкает. Чтобы кукарекал – уже не помню, чтоб было, но иногда пишут, что люди кукарекают. Потом это автоматические движения: покачивание автоматическое, причем бывает с большой амплитудой, бывают вывороты головы, бывает трясучка. Это нарастающая тряска, которая доходит до того, что человек потом падает.
А.С.: А эпилептические припадки входят в данный комплекс?
А.: Нет, эпилептические припадки – это совсем другое. Они тоже проходят, им легче становится от этого. Иногда люди приходят и просят провести ритуал, мотивируя это тем, что при их заболевании эпилепсией им становится легче от нашего лечения. Мы их святой водой (окропляем), и вообще эпилептикам хорошо в церкви; а когда они в таинствах участвуют, некая такая разгрузка происходит.
Бывает, кстати, и матом ругаются, причем сильно, бывает речь… Непонятно вообще, что это за речь такая. Просто набор слов, непонятный такой. Я бы не сказал, что это язык, просто набор слов каких-то. Такое тоже бывает. Но потом успокаивается, и все. Прорывает когда так. Самое тяжелое – это когда падают. Они больше всех кричат, и никто их не любит, потому что они такой шум устраивают. Случается, тошнит людей, причем, иногда бывает, что разово, а бывает что и постоянно.
А.С.: Болевые симптомы у них какие-то есть?
А.: Нет, на болевые симптомы они не жалуются, а жалуются, что в сознании что-то происходит.
А.С.: Я правильно поняла, что у них реакция вот такая, от икоты до трясучки, до припадков?..
А.: Нет, не от икоты начинается, начинается сразу с трясучки. А икота усиливается, потом ослабевает и кончается.
А.С.: Это происходит только в церкви или и в домашних условиях?
А.: Икота бывает в домашних условиях. Но в церкви (будет, – А.С.) обязательно, просто обязательно. Какая-то реакция на какое-то состояние.
Страх тоже, тревога – бывает, но это малозаметно. Хочется убежать (им); некоторые под разными предлогами уходят, не хотят заходить (в церковь). Тоже для нас некий симптом, что дело тут нечисто.
А.С.: Что-то вроде того, что «бес уводит»?
А.: Да, да. А что, нет? Конечно. Вот такие симптомы. Трясовица, огневица.
А.С.: Что такое «огневица»?
А.: Это горит что-то, как горит. «Я вся горю» или «Голова горит», в смысле горячо.
А.С.: Есть ли при этом физическое повышение температуры?
А.: Мы не измеряли, не знаем. Я думаю, что это психическое ощущение.
А.С.: Есть еще «икотка»…
А.: Я не знаю: «икотка» в народном (толковании, – А.С.) несколько иное, чем у нас, мне кажется. Там вообще считается, что икотка – это некий персонаж, хотя это может быть связано с икотой.
А.С.: Я просто слышала, что в Мордовии икотку присаживают через яйцо…
А.: Нет, нет. А что такое икотка, Вы разобрались? Я не знаю, с народным представлением я не связан и на их языке мне ничего не говорит. То, что я читал – это считается некий мифологический персонаж, который действует в человеке. То, что икота бывает – у меня было несколько таких больных, и один вот до сих пор ходит. У него икота не просто, так сказать, обычная икота, а которая из глубины идет, судорожная. Поэтому я не знаю. Но то, что икота самопроизвольно начинается в церкви, это точно признак духовной болезни или какого-то тяжелого расстройства. Но какого?
А.С.: Вы имеете в виду психическое расстройство?
А.: Да.
А.С.: Какие ощущения Ваши пациенты испытывают во время работы с ними? Вы их спрашиваете об этом?
А.: Кто-то помнит, кто-то не помнит, это зависит от их состояния, в которое они впадают. Это не корректно их спрашивать, потому что получается, что я забочусь о внешнем эффекте. Вот если они сами расскажут… Я никогда не спрашиваю напрямую, и то (если спрашиваю, то) через некоторое время.
А.С.: Бывает ли у них обострение состояния после отчитывания? И если бывает, то что считают обострением?
А.: Им становится все тяжелее и тяжелее.
А.С.: Можно ли считать такое обострение сопротивлением беса?
А.: Можно, конечно. Тут, видите, поскольку всего один чин, который мы читаем, методов воздействия немного. Только если человек сам еще старается, больше и больше, пост налагает и молитвы, в таинствах церковных участвует, вот тогда эффект есть. Нет особенно инструментов. Мы, по сути дела, наблюдатели, внешние помощники, но больше наблюдаем. Не мы же исцеляем, а сила Божия.
А.С.: Может ли бес переселиться в другого человека, и возможен ли рецидив?
А.: Рецидив, конечно, возможен, но вот так что бы он сам случайно залетел при каком-то изгнании – это ерунда. Потому что в первую очередь это не связывается с таким понятием как свобода человека. Я имею в виду, что вот так случайно ничего не происходит, всегда должно быть свободное решение человека – раз, или некоторое испытание для человека. Но так, чтобы вот он не выполнил какие-то правила, и тут ему бес прилетел… Руки не помыл, например… Тут некое такое взаимодействие может быть, но с человеком, сознательно шедшим на это. Трудно сказать. В случае если колдовство – мы признаем, что оно есть, и что, так сказать, взаимодействуют как-то с людьми, и со многими. Но почему колдун может подселить какого-то духа? У нас у всех грехи есть. А вот к кому-то подселяется, а к кому-то нет.
А.С.: Считается, что на «чистого» человека «плохое не прилипнет», но чистых людей…
А.: Понятно, чистых людей нет, мы все грешим. Тут, я говорю, тут темный лес. Стройного представления нет. Может быть так или иначе. У прихожан могут быть приземленные, обыденные представления. А если ты традиции не знаешь, то и выводы неправильные.
А.С.: При работе с пациентами у Вас есть визуализация бесов? Вы их «видите»?
А.: Нет, нет, у нас вообще визуализация не поощряется. Мы стараемся закрыться от этого, иначе, действительно, может быть воздействие. У нас даже в молитве ничего об этом не сказано. Слова представлять можно, как они написаны. А остальное запрещено, чтобы никакие чувственные образы не могли воздействовать на меня.
А.С.: А физические ощущения?
А.: Физические ощущения – тоже не принято им доверять, потому что все это может быть ложно.
А.С.: Но они бывают?
А.: Могут быть, но на них не принято опираться, это внешнее воздействие. Я как бы в контроле нахожусь, смотрю, как там что происходит: качается человек, как он проявляет себя. Мне это нужно, чтобы было понятно, есть динамика или нет, но не более того.
А.С.: Те люди, которые качаются, они как себя осознают?
А.: По-разному: некоторые помнят, что не сознают себя, и это видно, у них даже голос другой, не их. Есть те, кто адекватны, но они не могут ничего сделать. В этот момент они не владеют собой. Покачивание бывает легкое, а бывает, что и амплитуда сильная.
А.С.: Это зависит от силы беса?
А.: Может, зависит от силы беса, может, индивидуально, я не могу сказать. Сила беса – это тоже субъективно. Нам не дано понять, в чем их сила и различие. Впрочем, нам и необязательно это знать. Может, их там и не один. Важно, что человек страдает. Болеет.
А.С.: Какие болезни могут сопутствовать одержимости?
А.: Много болезней может быть.
А.С.: На что в первую очередь приходится удар по здоровью человека?
А.: Симптомы некоторые можно назвать, а болезни не знаю. Нет, впрямую никто не жалуется. Страх – да, тревога – да, зевота, голоса.
А.С.: Они слышат голоса?
А.: Да, бывает такой психиатрический момент, похожий на шизофрению. Потому я отправляю к психиатру. А потом уже ко мне. А так, что если все же это у него внутри, а мы будем по-другому?
А.С.: Часто бывает, что от психиатров возвращаются к Вам?
А.: Да, есть определенный процент. Психиатр отправляет обратно. Это обычно опытные, в возрасте психиатры.
А.С.: Сколько времени может занимать лечение?
А.: От одного раза до нескольких лет. Регулярность зависит от них (страждущих, –А.С.). Я-то раз в неделю с ними встречаюсь. А он – то бывает, то не бывает. Пропадают, потом опять появляются. Но то, что они вылечивались – это четко. У нас была одна женщина, она кричала в полную глотку, постоянно. Ее из храма выводили, она кричала там, на улице. Она и на службах была постоянно, и ходила на молитвы, и через пару лет все прошло. Сначала прошли крики, но ей все равно было дурно и плохо, тошнило её, а потом уже и успокоилось. У неё было 15 абортов, я помню. Она из-за них и кричала, что она убила детей.
А.С.: Вы в самом начале упоминали, что у женщин это может быть связано с абортами.
А.: Может быть, но не каждый раз. У нас нет представления о наказании, скорее об Указании, испытании. Она стала тихая, спокойная, добрая. Тут сыграло роль и чувство вины, и что-то еще.
А.С.: Она не контролировала крик?
А.: Да, это плохо контролируемая вещь. Ей как бы не хочется, но (она чувствует, – А.С.) облегчение, когда кричит. Больше всего кричала в церкви. Она не сумасшедшая, внешне обычный человек.
А.С.: Контингент разный?
А.: Да, но все социально адаптированные, городских сумасшедших нет. Люди приходят – адекватные, ну, или увлекающиеся. Люди успокаиваются, некоторые психические больные тоже, но им – облегчение.
А.С.: Вы берете всех людей, кто к Вам приходит?
А.: Да, мы никого не отсеиваем.
А.С.: Эти люди платят за работу с ними?
А.: Нет, это пожертвование церкви, добровольное.
А.С.: Был ли период в истории РПЦ, когда экзорцизм находился на уровне признаваемого явления?
А.: Я думаю, что в истории Церкви был признан экзорцизм, а потом он просто стал не нужен. Только уже в наше время, то ли из-за того, что наука отделилась от церкви и стала такой самостоятельной, или еще по каким-то другим мотивам, это стало сугубо церковным делом. Трудно сказать. Оно было. У нас в российской церкви был такой период «изгнания мракобесия», как при Петре I. Было все запрещено. До этого, наверное, было, но проследить это трудно. Вот в XVII веке, когда присоединили Украину к Российской империи, образовался этот чин, т.к. он пришел с Украины, это украинский чин. Там был такой святитель, митрополит Петр Могила, он издал свой требник, в котором были эти чины изгнания. Были ли до этого – не знаю. Источников-то и так не сильно много, но они есть. Северные. На уровне обыденного сознания хранилось, есть. Есть у нас такое исследование по древностям… Не задавался вопросом.
Библиография
Бесоодержимость, Православная энциклопедия под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. (http://www.pravenc.ru/text/78238.html ) (17.06.2013)
Белорусов, С.А. (2002). Бесоодержимость, Православная энциклопедия. Т.4. М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», с. 693–700.
Бехтерев, В.М. (2008) Внушение и его роль в общественной жизни, М.: РГБ.
Блейхер, В.М., Крук, И.В. Толковый словарь психиатрических терминов (https://www.litmir.me/br/?b=3774&p=90) (17.06.2013)
Болотов, В.В. (1907–1918). Лекции по истории древней Церкви. Т. 3. СПб.
Краинский, Н.В. (1900) Порча, кликуши и бесноватые как явления русской народной жизни, Новгород.: Губернская типография.
Мельникова, Е. (2006) Отчитывание бесноватых: практики и дискурсы, Антропологический форум, № 4, с. 220–263.
Мифы народов мира. В двух томах. Том 1: А – К. М.: Советская Энциклопедия, 1987.
Пашковский, В.Э. (2006) Психические расстройства с религиозно-мистическими переживаниями. Краткое руководство для врачей, СПб.: ИД СПбМАПО.
Преподобный Нил Постник. О восьми лукавых духах. (http://lib.pravmir.ru/library/readbook/570) (17.06.2013)
Ушаков Д.Н. Огневица, Толковый словарь. (1935–1940) ( http://www.dict.t-mm.ru/ushakov/o/ogn.html) (17.06.2013)
Харитонова В.И. (2013) Одержимость, Большая Российская энциклопедия. Т. 23. М.: БРЭ.
Энциклопедия «Русская цивилизация». Лихорадки (http://enc-dic.com/enc_rus/Lihoradki-647.html) (17.06.2013)
Примечания:
* О феномене одержимости, его характеристике и методах духовной помощи людям, страдающим от данного недуга, мы беседуем с одним из священнослужителей Русской Православной Церкви, который практикует экзорцизм свыше десяти лет. По просьбе респондента интервью публикуется анонимно.
Глоссарий:
Бесы (общеславянское слово, восходит к индоевроп. Bhoi-dho-s, «вызывающий страх, ужас»; Б. того же корня, что и слово «бояться») в древнеславянских языческих религиозно-мифологических представлениях злые духи (следы такого употребления термина – в архаичных фольклорных текстах, особенно в заговорах). Из языческой терминологии слово попало в христианскую традицию, где было использовано для перевода греч. δαίμων – демоны. В старых церковных поучениях против язычества слово «Б.» продолжало использоваться в первоначальном значении «злой дух», хотя категория злых духов расширена за счёт включения сюда старых слав, языческих богов (Перун, Белес, Мокошь и др. называются здесь тоже Б.)
В христианских религиозно-мифологических представлениях Б. – духи зла, антагонисты троицы и ангелов, слуги, воины и шпионы дьявола, «враги невидимые» человеческого рода. Как сеятели дурных внушений, болезней (особенно душевных расстройств – «беснования») и всякой скверны и порчи, как разрушители социальных связей, с особенной ненавистью относящиеся к браку и строящие против него всякие козни, Б. сопоставимы со злыми духами различных мифологий, начиная с самых примитивных. Но согласно христианским представлениям, Б. не только опасны, как амбивалентные фольклорные персонажи, но абсолютно злы и не могут быть партнёрами никакого договора, ведущего к добру.
Идейный комплекс «священной войны» против злых духов сближает христианские представления о Б. с иранской мифологией (мотив борьбы с дэвами); но с точки зрения христианства живущее в Б. зло – не свойство, изначально присущее их природе, а следствие ложного выбора их свободной воли. Б. и сам дьявол – не порождение какой-то иной, неподвластной богу «теневой» стороны бытия (как Ангро-Майнью в его отношении к Ахурамазде), но создание самого бога, его неверные слуги.
Когда-то они были ангелами, но не сохранили «своего достоинства» (Иуд. 6), отпали от бога в акте измены и стали «ангелами сатаны» (Апок. 12, 9 и др.), «ангелами бездны» (…).
От своего ангельского прошлого Б. удержали, хотя и в умалённой мере, прерогативы сверхчеловеческого знания и могущества, поставленные у Б. на службу злу. Помимо несвязанности условиями пространства и власти над стихиями, они имеют возможности тонкого проникновения в ход человеческих мыслей и вкладывания в ум и сердце человека нужных им внушений. Но Б. не обладают полным и достоверным знанием о глубинах человеческих душ; тайное решение очень твёрдой и праведной воли имеет шанс скрыться от глаз Б.
Деятельность Б. как искусителей направлена на всех людей, но с особым вниманием они относятся к монахам, аскетам и пустынникам, находящимся с ними в отношении объявленной войны (отшельники ранней поры монашества с особым намерением избирали для проживания места, пользовавшиеся наиболее недоброй славой по части «нечистой силы», чтобы сразиться с Б. в самом их гнезде). Уже основатель христианского монашества египетский пустынник 4 в. Антоний Великий стал героем красочных рассказов о преодолении бесовских козней.
Б. имеют общую с ангелами способность быть невидимыми и являться людям лишь по собственному произволу. Образ, который они принимают, также зависит от их выбора; (…) образ этот – фальшивая видимость, маска (…) (Мифы… 1987: 169–170).
ДЕМОН (δαίμων), в греческой мифологии обобщённое представление о некоей неопределённой и неоформленной божественной силе, злой или (реже) благодетельной, часто определяющей жизненную судьбу человека. Это мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная роковая сила, которую нельзя назвать по имени, с которой нельзя вступить ни в какое общение. Внезапно нахлынув, он молниеносно производит какое-либо действие и тут же бесследно исчезает. В этом образе очевидны рудименты т. н. внезапного преанимизма (по терминологии Г. Узенера, Д. — не что иное, как «бог данного мгновения»). Иногда олимпийские боги тоже называются Д., но только в обобщённо-неопределённом смысле или в случае, когда бог не проявил себя индивидуально и скрывает своё имя. Д. непосредственно воздействует на человека, готовит беду (Hom. Od. XII 295), прельщает (XVI 194), насылает беды (XIX 512), зловещие сны (XX 87). Д. направляет человека на путь, ведущий к каким-либо событиям, часто катастрофическим (Нош. Od. VI 172; VII 248; II. XXI 92). Д. вызывает неожиданно ту или иную мысль (Hom. Il. IX 600; Od. III 27). Иной раз Д. действует благодетельно (Od. IX 381) (…) Д. приравнивается к судьбе, все события человеческой жизни находятся под его влиянием (Aeschyl. Pers. 825; Soph. frg. 592; Eur. Andr. 971). Есть Д. рождения (Pind. Ol. XIII 105), Д. добра и зла (Pind. Pyth. III 34), характер человека – его Д. (Heraclit. frg. 119), каждому человеку в жизни достаётся свой Д. (Plat. Phaed. 107 d). Демоны мыслятся также низшими божествами, посредниками между богами и людьми. У Гесиода поколение «золотого века» после своего исчезновения превратилось в «благостных Д.», которые охраняют людей и взирают на правые и неправые дела (Hes. Орр. 121–126). В римской мифологии Д. соответствует гений. Раннехристианские представления о Д. связаны с образом злой демонической, бесовской силы (см. Бесы) (Мифы… 1987: 366–367).
ДЬЯВОЛ (от греч. «клеветник»), сатана (от др.-евр. satan, «противодействующий», «противник»), мифологический персонаж, олицетворение сил зла («нечистая сила»), противостоящий «доброму началу» – богу. Д. занимает видное место в христианском вероучении. Аналогичный образ мусульманской мифологии – шайтан, буддийской – мара.
Христианский Д. – сложный образ, корни которого имеют весьма различное и частью очень древнее происхождение. Непосредственными источниками его были, видимо, различные божества мрака и тьмы древневосточных религий, духи зла, боги загробного мира. Владычество над подземным миром грешных душ – адом, стало одной из важнейших функций Д. Если в земной жизни Д. – главный вдохновитель колдунов и ведьм, то в загробном мире он – владыка ада, где мучаются души грешников. Меньше всего участвовали в формировании образа Д. верования евреев: в их вероучении сатана занимал ничтожное и туманное место. (Мифы… 1987: 416–417).
Компульсии (лат. compello – принуждаю). 1. Навязчивые влечения, разновидность навязчивых явлений (обсессий). Характерны непреодолимые влечения, возникающие вопреки разуму, воле, чувствам. Нередко они оказываются неприемлемыми для больного, противоречат его морально-этическим свойствам. В отличие от импульсивных влечений К. не реализуются. Эти влечения осознаются больным как неправильные и тягостно им переживаются, тем более что само возникновение их в силу своей непонятности часто порождает у больного чувство страха. 2. Термин К. используется и и более широком смысле для обозначения любых навязчивостей в двигательной сфере, в том числе и навязчивых ритуалов. (Блейхер В.М., Крук И.В…)
Лихорадки (трясовицы), в древнерусской мифологии духи болезни в образе женщин – «сестер-трясовиц». Число этих духов чаще всего называется двенадцать, но бывает и по-другому. В памятниках XVIII в. называются их имена – тресея, отнея, гладея, аввареуша, храпуша, пухлея, желтея, авея, немея, глухея, каркуша и др. Образы сестер-трясовиц связаны с апокрифическим мотивом дочерей царя Ирода – простоволосых женщин дьявольского обличья. О.П. (Энциклопедия «Русская цивилизация»…)
ОГНЕВИЦА
ОГНЕВИЦА, огневицы, жен. (обл.).
1. Лихорадка, жар.
2. Сыпь на губах или на теле. (Ушаков Д.Н….)